(1)Как и когда ро­ди­лась моя страсть к пу­те­ше­стви­ям, лю­бовь к при­ро­де, к своей земле?

(2)В го­лу­бые, ясные дни дет­ства мною вла­де­ла мечта о даль­них ски­та­ни­ях, о счаст­ли­вых ска­зоч­ных стра­нах. (3)На кры­льях во­об­ра­же­ния уно­сил­ся я да­ле­ко над землёю, подо мной про­плы­ва­ли снеж­ные горы, го­лу­бые моря и леса, се­реб­ря­ные реки и озёра. (4)С осо­бен­ным чув­ством смот­рел я на про­ле­тав­ших жу­рав­лей: птицы, их ра­дост­ная сво­бо­да ма­ни­ли меня. (5)Не­да­ром вес­ною, в дни пролёта птиц, с осо­бен­ной силой тя­ну­ло меня стран­ство­вать. (6)Вес­ною  — уже взрос­лым  — обыч­но от­прав­лял­ся я в самые далёкие и удач­ные пу­те­ше­ствия.

(7)Бы­ва­ло­го че­ло­ве­ка, меня и те­перь ра­дост­но вол­ну­ют, не­удер­жи­мо при­тя­ги­ва­ют об­шир­ные про­сто­ры род­ной рус­ской при­ро­ды. (8)Люди, не по­ры­ва­ю­щие связи с при­ро­дой, не могут по­чув­ство­вать себя впол­не оди­но­ки­ми. (9)Как в меч­та­тель­ном дет­стве, по-преж­не­му рас­крыт перед ними пре­крас­ный сол­неч­ный мир. (10)И, как в далёкие дни дет­ства, над го­ло­вою уста­ло­го пут­ни­ка, прилёгшего от­дох­нуть после уто­ми­тель­но­го по­хо­да, ко­лы­шут­ся белые и зо­ло­тые цветы, а вы­со­ко в небе кру­жит, вы­смат­ри­вая до­бы­чу, яст­реб. (11)Что видит он с не­бес­ной го­лу­бой вы­со­ты? (12)Быть может, за­пав­шим в зелёной меже бе­ло­го­ло­вым зай­чон­ком ви­дит­ся ему ма­лень­кий маль­чик с вы­го­рев­шей на солн­це от­кры­тою го­ло­вою?

(13)Я лежу в зелёной траве, вды­хаю влаж­ный запах земли и рас­те­ний, вижу, как по ко­лен­ча­тым стеб­лям вы­со­ких тра­ви­нок не­то­роп­ли­во дви­жут­ся на­се­ко­мые. (14)В вы­со­ком лет­нем небе по­вис­ло пу­ши­стое белое об­ла­ко. (15)Я при­щу­ри­ваю глаза, и мне ка­жет­ся, что плывёт по небу ска­зоч­ное белое чу­до­ви­ще на золочёных рас­пах­нув­ших­ся кры­льях.

(16)От­ле­жав­шись в па­ху­чей траве, на­лю­бо­вав­шись зо­ло­ти­сты­ми лет­ни­ми об­ла­ка­ми, не­движ­но за­стыв­ши­ми в не­бес­ном оке­а­не, с новым при­ли­вом сил под­ни­ма­юсь с тёплой ро­ди­мой земли, чтобы про­дол­жать свой путь среди цве­ту­ще­го мира.

(17)Скром­ная при­ро­да тех мест, где я провёл пер­вые годы моей со­зна­тель­ной жизни, не бли­ста­ла пыш­ною кра­сою. (18)Здесь не было ве­ли­че­ствен­ных гор и скал, окружённых об­ла­ка­ми, эф­фект­ных, со­блаз­ни­тель­ных для ху­дож­ни­ков, по­тря­са­ю­щих па­но­рам. (19)Это был обыч­ный рус­ский про­стор: поля, леса, де­рев­ни с со­ло­мен­ны­ми и де­ре­вян­ны­ми кров­ля­ми, по­рос­ши­ми бар­хат­ным мхом, с туск­лы­ми ма­лень­ки­ми окон­ца­ми, из ко­то­рых вы­гля­ды­ва­ли лица людей. (20)Едешь, едешь, бы­ва­ло, де­сят­ки вёрст, и как бы не из­ме­ня­ет­ся, почти не дви­жет­ся окру­жа­ю­щий тебя пей­заж. (21)Подчёрки­вая за­стыв­шую не­по­движ­ность июль­ско­го дня, поют, за­ли­ва­ясь, по­ле­вые куз­не­чи­ки. (22)Их тон­кий оглу­ши­тель­ный звон не­пре­рыв­но пре­сле­ду­ет пут­ни­ка, тихо бре­ду­ще­го вдоль на­ез­жен­ной, пыль­ной до­ро­ги. (23)Чу­дес­ным, пол­ным бур­ной ра­дост­ной жизни ка­зал­ся мне этот зна­ко­мый и род­ной мир.

(24)Ещё в годы ран­не­го дет­ства хра­нил я тай­ную мечту  — уви­деть и обой­ти мир. (25)С ве­ли­чай­шим увле­че­ни­ем от­да­вал­ся чте­нию книг, в ко­то­рых опи­сы­ва­лись по­хож­де­ния от­важ­ных охот­ни­ков-сле­до­пы­тов. (26)Во­об­ра­же­ние с не­обы­чай­ною силою пе­ре­но­си­ло меня в далёкие стра­ны. (27)За­крыв глаза, я пре­да­вал­ся страст­ным меч­та­ни­ям и уже видел себя пу­те­ше­ствен­ни­ком, ис­ка­те­лем при­клю­че­ний. (28)Я меч­тал о бу­ду­щих пу­те­ше­стви­ях, бес­печ­но и ве­се­ло про­ле­тая над рас­сти­лав­шей­ся подо мною лю­би­мой землёю.

(29)Опи­сан­ные в кни­гах по­дви­ги и при­клю­че­ния вол­но­ва­ли меня не­обы­чай­но. (30)От­ры­ва­ясь от книги, я как бы сво­и­ми гла­за­ми видел сталь­ные до­спе­хи, свер­ка­ю­щие шлемы, мечи  — вы­зван­ные во­об­ра­же­ни­ем ви­де­ния об­сту­па­ли меня, дей­стви­тель­ность ме­ша­лась под­час со сно­ви­де­ни­я­ми. (31)Во снах я видел опи­сан­ных в книге бо­га­ты­рей, страш­ных чу­до­вищ, сра­жал­ся с ними и по­беж­дал.

(32)Труд­но пред­ста­вить те­перь чу­дес­ную игру во­об­ра­же­ния, ко­то­рая вла­де­ла мною в дет­стве. (33)Коня с мо­чаль­ною гри­вой пред­став­лял я живым, го­ря­чим ска­ку­ном-ино­ход­цем. (34)Пламя и дым вы­ры­ва­ют­ся из нозд­рей коня, с се­реб­ря­ных удил па­да­ет кло­чья­ми пена. (35)Вы­стру­ган­ный из лу­чи­ны меч был на­сто­я­щий бо­га­тыр­ский меч-кла­де­нец. (36)С не­со­кру­ши­мою силою по­ра­жал я не­смет­ную вра­же­скую рать, под уда­ра­ми иг­ру­шеч­но­го меча сле­та­ли с вы­со­кой раз­рос­шей­ся кра­пи­вы пу­ши­стые вра­же­ские го­ло­вы. (37)Вра­же­ская рать ле­жа­ла по­вер­жен­ной на поле брани. (38)Вло­жив «окро­вав­лен­ный» меч в ножны, я гордо воз­вра­щал­ся в за­вет­ный свой уго­лок.

(39)Не­мно­гие из нас, взрос­лых, со­хра­ни­ли эту чу­дес­ную спо­соб­ность пре­об­ра­жать­ся. (40)Редки и счаст­ли­вы по­се­ща­ю­щие нас мгно­ве­ния, когда мы опять можем по­чув­ство­вать себя детьми. (41)В даль­них ски­та­ни­ях при встре­че с лю­без­ны­ми серд­цу лю­дь­ми пе­ре­жи­ваю я преж­нее сча­стье, по-преж­не­му креп­ко и ра­дост­но бьётся моё серд­це.

(По И. С. Со­ко­ло­ву-Ми­ки­то­ву*)

* Иван Сер­ге­е­вич Со­ко­лов-Ми­ки­тов (1892—1975)  — рус­ский со­вет­ский пи­са­тель и жур­на­лист, автор по­ве­стей и рас­ска­зов, пу­те­вых очер­ков о при­ро­де, пу­те­ше­стви­ях и людях труда.