(1) Наш взвод фор­си­ро­вал по мел­ко­во­дью речку Висло́ку, выбил из ста­рин­ной пан­ской усадь­бы фа­ши­стов и за­кре­пил­ся на задах её, за ста­рым за­пу­щен­ным пар­ком. (2) Здесь мы сна­ча­ла вы­ко­па­ли щели, ячей­ки для пулемётов, затем со­еди­ни­ли их вме­сте  — и по­лу­чи­лась тран­шея. (3) По ту и дру­гую сто­ро­ну го­лов­ной аллеи парка, об­са­жен­ной се­реб­ри­сты­ми то­по­ля­ми впе­ре­меж­ку с ясе­ня­ми и оре­хо­вы­ми де­ре­вья­ми, сто­я­ли все­воз­мож­ные боги и бо­ги­ни из бе­ло­го гипса и мра­мо­ра. (4) В усадь­бе мы об­жи­лись и на­ча­ли ис­кать за­ня­тия. (5) И нашли их. (6) По­жи­лой свя­зист, мой на­пар­ник, чинил в ко­нюш­не хо­му­ты и сбрую. (7) Бро­не­бой­щик стек­лил окна в при­строй­ке. (8) А млад­ший лей­те­нант, наш взвод­ный, ве­че­ра­ми играл на рояле в пан­ском доме не­по­нят­ную му­зы­ку. (9) «Рах­ма­ни­но­ва играл»,  — ска­зал нам один узбек из по­пол­не­ния.

(10) По­пол­не­ние это, раз­ное по годам и бо­е­вым ка­че­ствам, при­бы­ло спу­стя не­де­лю после на­ше­го житья в пан­ской усадь­бе, и мы по­ня­ли: рай­ские эти кущи скоро придётся по­ки­дать, на­сту­пать надо будет. (11) Между тем немец тоже не дре­мал и под­тя­ги­вал ре­зер­вы, по­то­му что об­стрел пе­ред­не­го края всё уси­ли­вал­ся, и мно­гие де­ре­вья, да и пан­ский дом были уже по­вре­жде­ны сна­ря­да­ми и ми­на­ми.

(12) При об­стре­ле усадь­бы по­стра­да­ли не толь­ко дом и де­ре­вья, по и боги с бо­ги­ня­ми. (13) Осо­бен­но до­ста­лось одной бо­ги­не. (14) Она сто­я­ла в углуб­ле­нии парка, над ка­мен­ной бе­сед­кой, уви­той плю­щом. (15) Бо­ги­ня уже вся была из­долб­ле­на оскол­ка­ми и ка­за­лась ра­нен­ной в живое тело.

(16) Узбек, при­быв­ший с по­пол­не­ни­ем, по фа­ми­лии Аб­дра­ши­тов, в сво­бод­ное от де­жур­ства время всё ходил по аллее, всё смот­рел на богов и бо­гинь. (17)Глаза его, и без того за­дум­чи­вые, по­кры­ва­лись мгли­стою тос­кой. (18) Осо­бен­но по­дол­гу тос­ко­вал он у той бо­ги­ни, что ка­за­лась ра­не­ной, и гля­дел, гля­дел на неё, Ве­не­рой на­зы­вал, жен­щи­ной любви и ра­до­сти име­но­вал и читал стихи какие-то на рус­ском и уз­бек­ском язы­ках.

(19) По око­пам прошёл слух, будто Аб­дра­ши­тов при­нял­ся ре­мон­ти­ро­вать скульп­ту­ру. (20) Хо­ди­ли удо­сто­ве­рить­ся  — прав­да, пол­за­ет на ка­рач­ках Аб­дра­ши­тов, со­би­ра­ет гип­со­вые оскол­ки, очи­ща­ет их от грязи но­со­вым плат­ком и на сто­ли­ке в бе­сед­ке под­би­ра­ет один к од­но­му. (21) Уди­ви­лись сол­да­ты и при­молк­ли.

(22)Три дня мы не ви­де­ли Аб­дра­ши­то­ва. (23) Стре­ля­ли в эти дни фа­ши­сты много, тре­вож­но было на пе­ре­до­вой  — ждали контр­ата­ки нем­цев, го­то­вив­ших­ся про­гнать нас об­рат­но за речку Вис­ло­ку и очи­стить плац­дарм. (24) Часто рва­лась связь, и ра­бо­ты у нас было нев­про­во­рот. (25) По заведённому по­ряд­ку, если связь рва­лась, мы, свя­зи­сты с пе­ре­до­вой, долж­ны были ис­прав­лять её под огнём.

(26) Бегая по нитке связи, я не раз за­ме­чал ко­па­ю­ще­го­ся в парке Аб­дра­ши­то­ва. (27) Ма­лень­кий, с не­уме­ло обёрну­ты­ми об­мот­ка­ми, он весь уж был в глине и гипсе, ис­ху­дал и по­чер­нел со­всем и на моё бой­кое «Салям алей­кум!», тихо и ви­но­ва­то улы­ба­ясь, от­ве­чал: «Здрав­ствуй­те!» (28) Потом к Аб­дра­ши­то­ву при­со­еди­нил­ся хро­мой поляк в мятой шляпе, из-под ко­то­рой вы­би­ва­лись седые во­ло­сы. (29)Он был с се­ры­ми за­пав­ши­ми ще­ка­ми и тоже с вы­со­ко за­кру­чен­ны­ми об­мот­ка­ми. (30) Ходил поляк, опи­ра­ясь на су­ко­ва­тую оре­хо­вую палку, и что-то гром­ко и сер­ди­то го­во­рил Аб­дра­ши­то­ву, тыкая этой пал­кой в нагих под­би­тых бо­гинь. (31) Ра­не­ную бо­ги­ню Аб­дра­ши­тов и поляк по­чи­ни­ли. (32) За­ма­за­ли раны на ней не­чи­стым гип­сом.

(33)В дожд­ли­вое утро уда­ри­ли наши ору­дия  — на­ча­лась арт­под­го­тов­ка, за­ка­ча­лась земля под но­га­ми, по­сы­па­лись по­след­ние плоды с де­ре­вьев в парке, и лист за­кру­жи­ло ввер­ху. (34)Ко­ман­дир взво­да при­ка­зал мне сма­ты­вать связь и сле­до­вать в атаку. (35) Я как бежал с ка­туш­кой на шее, так и спо­ткнул­ся, и мысли обо­рва­лись: бо­ги­ня Ве­не­ра сто­я­ла без го­ло­вы, и руки у неё были ото­рва­ны, а возле за­бро­сан­но­го землёй фон­та­на ле­жа­ли Аб­дра­ши­тов и поляк, за­сы­пан­ные бе­лы­ми оскол­ка­ми и пылью гипса. (36) Оба они были убиты. (37) Ле­жа­ло на боку ведёрко, и вы­ва­ли­лось из него серое тесто гипса, ва­ля­лась от­би­тая го­ло­ва бо­ги­ни. (38) Сто­я­ла изу­ве­чен­ная, обез­об­ра­жен­ная бо­ги­ня Ве­не­ра. (39) А у ног её ле­жа­ли два че­ло­ве­ка, пы­тав­ших­ся ис­це­лить по­би­тую кра­со­ту.

(По В. П. Аста­фье­ву*)

*Вик­тор Пет­ро­вич Аста­фьев (1924−2001)  — со­вет­ский и рос­сий­ский пи­са­тель, дра­ма­тург, эс­се­ист.